Вадим КОЛЕЧКИН 

   

Многие  тонкости  исхода  операции  до  сих  пор  не  ясны. По  сообщениями  Манштейна, Типпельскирха  и  других   немецких  мемуаристов из  окружения  вышли  около  30  тыс.  немецких  солдат, а  советские  части  были  буквально смяты  натиском  атакующих  немцев. С  другой  стороны  советские  мемуаристы  напрочь  отрицают  любую  возможность  прорыва  такого  количества  окруженных. В  то же  время  различные  цифровые  данные  из  разных  источников  достаточно  просто  согласуются  между  собой.  Так  в  6-томной  «Истории  Великой  Отечественной  войны  Советского  Союза»  численность  окруженных  оценивается  примерно  в  100000  человек ( а  не  в  70-80  тыс., как  в  более  поздних  работах). Из  них  было  убито  и  взято  в  плен  до  73  тыс.  человек, около  3х  тыс.  были  эвакуированы  транспортной  авиацией. Таким  образом  из  окружения  действительно  могли  спастись до  30000  немецких  военнослужащих. Кроме  того  по  данным  английского  историка  С.Митчема  в  последний  прорыв  пошли  54  тыс.  немецких  солдат  и  офицеров. По  советским  же  данным  в  последние  два  дня  было  уничтожено  и  взято  в  плен   около  24-х    тыс. немцев. Простым  подсчётом  мы  вновь  получаем  цифру  до  30  тыс.  Окончательную  точку  в  этом  споре  могла  бы  поставить  немецкая  сторона, опубликовав  документы   вышедших  из  окружения  частей, однако  авторитет  Манштейна  у  них  очевидно  настолько  высок, что  проверять  его  заявления  никто  похоже  в  ближайшее  время  не  собирается. Так  или  иначе  немецкие  войска  под  Корсунь- Шевченковским  потерпели  тяжелейшее  поражение, потеряв  55  тыс.  человек  убитыми  и  до  18  тыс.   пленными,  а  также  всю  артиллерию, танки, автомашины. 

Параллельно  с  Корсунь-Шевченковской  операцией  часть  сил  1-го  Украинского  фронта (13-ая  и  60-ая  армии )  проводили  Ровненско-Луцкую  наступательную  операцию  против  левого  фланга  4-й  танковой  армии  немцев. В  операции  были задействованы  лишь  525-й  штурмовой   авиаполк (ком. --  майор  Єфрємов)  и  728-й  истребительный  авиаполк ( ком. – майор  В.С.Василяка)  2-й  воздушной  армии. Им  противостояли  отдельные  подразделения  4-го и  6-го  воздушного  флотов  немцев. Боевые  вылеты, как  и  под  Корсунем  проходили  в  сложных  метеорологических  условиях. В  составе  авиаполков  было  много  неопытных  пилотов, которых  берегли, разрешая  им  вылетать  лишь  на  второстепенные  задачи. Поэтому,  например, в  728-м  ИАП  действовала  фактически  сборная  десятка  во  главе  с  командиром  3-й  эскадрильи А.В.Ворожейкиным. Это  уменьшало  интенсивность  воздушных  боев, которые  велись, главным  образом  над  боевыми   порядками  1-го  и  6-го  конных  корпусов  советских  войск. Хотя  воздушные  стычки  по  своим  масштабам  не  могли  сравниться  с  боями  под  Корсунем, но  иногда  приобретали довольно  отчаянный  характер. 6  Як-9Д  728-го  ИАП  вылетели  на  перехват 30-40 пикирующих  бомбардировщиков  Ju-87, которых  прикрывали  6-8  FW-190А. "Фокке-вульфы”  попытались  оттеснить  от "юнкерсов”  советский  патруль. Ведущий  группы --  капитан  А.В.Ворожейкин,-- приказал  парам  старших  лейтенантов  Лазарева  и  Маркова  связать  боем  немецкие  истребители, а  сам  вместе  с  лейтенантом  Хохловым  атаковал  "юнкерсов”. К  этому  моменту  первая  девятка  бомбардировщиков  успела  отбомбиться  и  советская  пара  атаковала  уже  2-ю группу  самолетов. Ворожейкин  с  ведомым  сбили  по  одному  "юнкерсу” и  сорвали  немцам  атаку. Тем  временем  пара  Лазарева  сбила  1  "FW-190”,заставила  немцев  выйти  из  боя  и  тоже  переключилась  на  бомбардировщики. Немецкие  самолеты   начали  оттягиваться  на  свою  территорию. Преследуя  эту  и  следующую  группу  советские  истребители  сбили  еще  4  пикировщика. Не в  лучших  условиях  действовали  и  немцы. Вследствие  того, что  аэродромы  развезло, истребители  и  бомбардировщики  не  всегда  имели  возможность  взлететь. Чтобы  хотя  как-то  поддержать  наземные  войска штурмовые  эскадры  активно  применяли  устаревшие  пикировщики  "Хеншель-123”  и    разведчики  "Фокке-Вульф-189”  в  качестве  штурмовика. Хотя  советская  авиация  и  действовала  ограниченными  силами,  она  в  основном  справилась  со  своей  задачей,  не  дав  немецким  авиаторам  помешать  советскому  наступлению. В  результате  операции  советские  войска  освободили  г.Ровно, г. Луцк  и  вышли  на  линию  Луцк-Дубно-Кунев.

Оценивая  роль  советской  авиации  в  битве  под  Корсунь-Шевченковским, Ровно  и  Луцком  нельзя  не  заметить, что  она  лишь  в  отдельных   случаях смогла  полностью  помешать  немецким  наземным  войскам  выполнить  их  задачи. Это  касается  как  боевых  так  и  транспортных  операций. Но  возлагать  вину  за  это  на  командование  или  личный  состав  воздушных  армий  нельзя. Главным  "виновником”  были, безусловно,  крайне  сложные  метеоусловия.  Так, на  участке  2-й  воздушной  армии  было  зарегистрировано  лишь  2  полностью  пригодных  для  полетов  ночи  и  ни одного  дня. 13  дней  и  19  ночей  были  полностью  нелетными, 16  дней  и  8  ночей --  ограниченно  летными. Командование  9-го  ИАК  ПВО  считало  лишь  4, 9  и  11  февраля  летными  днями  и 10, 16  и  17 февраля – ограниченно  летными. Остальные  дни  месяца  погода  над  аэродромами  корпуса  не  давала  возможность  его  пилотам вылетать  на  боевые  задачи. Тем  большее  уважения  должны  вызывать  самоотверженное  стремление  советских пилотов  сделать  как  можно больше  для  пехоты  и  танкистов. Так,   2-я ВА  в   боях  под  Корсунь-Шевченковским, на  винницком  и  ровненско-луцком  направлениях   выполнила  8601  боевой  самолёто-вылет  днем  и  912  ночью. Пилотами  армии  было  проведено  только  в  феврале  1944  г.  88  воздушных  боев  и  сбито  109  самолетов  разных  типов: 17 Me-109, 35 FW-190, 9 Ju-87, 46  Ju-52,1 He-111, 2 Hs-123 . С  1.02  по  17.02   2-а  ВА  выполнила  13  налетов  на  аэродромы  противника, что  составило  вместе  с  налетами  на  летные  площадки  350  самолето-вылетов, и  вывела  из  строя  до 110  немецких  самолетов ( в  том  числе  90 "юнкерсов” ). Вместе с тем  потери  5-й  ВА  также  были  значительными – 22  самолета, сбитых немецкими  истребителями; 6  самолетов, сбитых  зенитками; 17  самолетов, не  возвратившихся  с  боевых  заданий; 3  самолета, уничтоженных  на  земле; 23  самолета, списанных  вследствие  аварий  и  катастроф. В  феврале  1944  г.  2-я  Воздушная  потеряла  52  пилота, штурмана  и  стрелка  в  боях  и различных происшествиях. Следует  отметить, что  поддержка  наземных  войск  оставалась    в  советских  ВВС  важнейшей  задачей. Февральские  бои  не  является  исключением  из  этого  правила. Из  9513  боевых  самолето-вылетов 2082  было  выполнено  пилотами  2-й  ВА  по  вражеским  войскам  и  технике, 409 – на  разведку, 62 – по  железнодорожным  объектам, 719 – на  транспортировку  грузов  и  102 вылета  на  спецзадания. Даже  истребители  львиную  долю усилий  направили  на  помощь  наземным  войскам.  Так,  действиями  в  интересах  наземных  войск  можно  считать  691  вылет  на  сопровождение  ударной  авиации  и  разведчиков, 180  вылетов  на  прикрытие  наземных  войск. Косвенно способствовали срыву  немецких  операций  219  самолето-вылетов  по  аэродромам  немецкой  ударной  и  транспортной  авиации.  Хотя  немецкие  войска и  не  прекратили  атаки  войск  1-го Украинского  фронта, но  постоянный   выход  из  строя  значительного  количества  наземной  техники  и  самолетов серьезно замедлил темпы  продвижения  танковых  частей  гитлеровцев  и  ослабили  их  ударную  мощь. 

9-й  Воронежский  авиакорпус  ПВО  вследствие  плохой  погоды  вообще  не  смог  действовать  как  авиачасть  противовоздушной  обороны.  Воздушной  блокады  как таковой  над  кольцом  фактически  создано  не  было. Низкая  облачность, туманы  и  метели  не  давали  возможности  пилотам  корпуса  воспрепятствовать всем немецким  транспортным самолетам  достичь кольца. Поэтому  корпус  фактически  сыграл  роль  средства  усиления  2-й Воздушной  армии.  Пилоты  корпуса  осуществили  около  200  самолето-вылетов  на  "свободную охоту”, патрулирование, перехват  вражеских  самолетов. В  условиях  нерегулярного  появления  в  воздухе  вражеских  самолетов  пилоты  ПВО  вынуждены  были  выполнять  несвойственные  для  них  функции – наносить  удары  по  наземным  целям. В  таких  обстоятельствах  командования корпуса  даже  сетовало, что  в  боях  не  приняли  участие  826-й  и  39-й  ИАП ( не путать с 39-м гв.ИАП того же корпуса), вооруженные  устаревшими  истребителями  "Харрикейн”IIC  английского производства, единственным  достоинством  которых  было  мощное  вооружение  из  4-х  20-миллиметровых  пушек  и  возможность  подвески  под  крыльями  до  400  кг  бомб. Боевые  действия  корпуса  с некоторыми оговорками можно считать  успешными. Потеряв за время сражения 4 самолета Ла-5 пилоты корпуса заявили об  уничтожении 34-х самолетов в воздухе : 20 Ju-52, 4 He-111, 9 Me-109  и  1  FW-190. Еще 19 транспортных самолетов и 3 бомбардировщика были уничтожены на земле. 

Менее  напряженно действовали пилоты 5-й  ВА. Армия  Горюнова  выполнила 2819  самолето-вылетов в феврале 1944 г. Как  и  их  коллеги  из  2-й ВА  большинство  самолето-вылетов  пилоты  армии  выполнили  на   поддержку  наземных  войск. Главное  бремя  авиационной  поддержки  наземных  войск  легло  на  1-й  штурмовой  авиакорпус  генерала  Рязанова. Именно  его  пилоты  действовали  с  максимальным  напряжением, осуществив  1157  самолето-вылетов, то есть в  среднем  по  12,8  вылетов  на  боеспособный  самолет. Даже  в  условиях  нелетной  погоды  штурмовики  делали  все  возможное, чтобы хоть как-то  поддержать  пехоту  и  танковые  войска. Истребительная  авиация  действовала  с  меньшим  напряжением. Хотя  истребители  5-й ВА  осуществили  1309  самолето-вылетов, но  в  среднем  это  составляет  лишь  по 5,3  вылетов  на  боеспособный  самолет. И  вдобавок  из  общего  количества  вылетов  истребителей  534  были  выполнены  на  сопровождения  штурмовиков  и  бомбардировщиков. Еще  428   самолето-вылетов  было  осуществлено  на  прикрытие  своих  войск. Наименьшую  активность  проявила  бомбардировочная  авиация – 1,4  самолёто-вылета   на  боеспособный  самолет. Благодаря  меньшему  напряжению  скромнее  выглядят  и  результаты  боевой  деятельности  армии. В феврале в 81  воздушном  бою  было  сбито  75  вражеских  самолетов : 20  бомбардировщиков, 42  истребителя, 10  разведчиков  3  транспортных  и  связных  самолета. 18  бомбардировщиков, 4  истребителя  и  9  транспортных  самолетов  были  уничтожены  на  аэродромах. Еще  15  самолетов  разных  типов – на  счету  зенитчиков  2-го  Украинского  фронта. Собственные  потери  5-й ВА   в  феврале-месяце составляют  52  самолета. В  том  числе: 2  бомбардировщика, 4  штурмовика, 9  истребителей  были  сбиты  вражескими  истребителями;  4  бомбардировщика, 3  штурмовика  и  2  истребителя  сбиты  ЗА; 1  штурмовик  и  9  истребителей  не  возвратились  из боевых   вылетов  по  неизвестной  причине;  4  истребителя  сожгли  на  аэродромах  вражеские  самолеты. Еще  18   самолетов  были  потеряны  вследствие  небоевых  причин. Потери  личного  состава  армии  составляют  25  летчиков, 5  штурманов, 16  воздушных  стрелков.

Важной  задачей  была  воздушная  разведка, которая  выполнялась   как  силами  всех  родов  авиации, так  и  специализированными  511-м  отдельным  разведывательным  авиаполком  и  50-й  корректировочно-разведывательным  авиаполком. В  условиях  быстрого  изменения  ситуации  на  линии  фронта, неустойчивой  связи  воздушная  разведка  была  для  командования  фронтов  источником  сведений  не  только  о  враге, но  и  о  расположении  своих  войск. Именно  воздушные  разведчики  выявили  аэродромную  сеть  немцев  и  концентрацию  транспортной  авиации  немцев, следили  за  танковыми  группировками. В  сложных  метеоусловиях, действуя  с  малых  высот (иногда  вообще  с  бреющего  полета )  под  огнем  зенитной  артиллерии  и  атаками  немецких  истребительных  патрулей, пилоты  5-й  ВА  и  2-й ВА  осуществили  на  разведку  больше  тысячи  самолето-вылетов. В особенности  отличились : капитан  Г.Г.Лядов, старшие  лейтенанты  В.Г.Завадский, Б.К.Опрокиднев, Н.К.Савенков. 

Немецкая  авиация  в  феврале-месяце  уменьшила  свою  активность  сравнительно  с  январем. Причина  была  та  же : плохие  метеоусловия. На  более  чем  11  тыс.  самолето-вылетов  с  советской  стороны  немцы  ответили  лишь  5906  самолёто-пролётами. Наиболее  активной  с немецкой   стороны  была  ударная  авиация, которая  действовала  главным  образом  по  боевым  порядкам  советских  войск. Так, на  участке  5-й ВА  на  203  вылета  истребителей  Ме-109  приходится  570  пролетов  пикировщиков  Ju-87  и  687  пролетов  двухмоторных  бомбардировщиков. Правда  было  зарегистрировано  еще  143  самолёто-пролёта  FW-190, но  значительная  их  часть  была  связана  с  штурмовкой  советских  войск. Тем  не  менее  за  период  проведения  операции  немецкие  истребители  заявили  об  уничтожении  не  менее  100  советских  самолётов. В  том  числе  31  истребитель, 6  штурмовиков, 2  бомбардировщика  и  9  У-2  на  счету  II/JG 54,  38  истребителей  разных  типов, 3  штурмовика  и  1  Пе-2  сбили  пилоты  III/JG 52,  14  истребителей, 8  штурмовиков, по  одному  Р-5  и  У-2  -- пилоты  IV/JG 51, на счету разведчиков NAGr 2 1 У-2 и 2 Р-5 (реально—тоже У-2). Со  своей стороны  немецкая  авиация  в  боях  под  Корсунь-Шевченковским  потеряла  от  огня  советских  истребителей  и  зенитной  артиллерии до 185  сбитых  и  тяжело  поврежденных  самолётов. Даже  с  учётом  того, что  и  советская  сторона, мягко  говоря,  приписала  себе  лишнего, соотношение  потерь  составляет  примерно 1 : 2  в  пользу  советских  пилотов. Не  лишним  будет  напомнить, что  в  немецких  ВВС  самолёты, пропавшие  без  вести  заносились  в  раздел  «небоевые  потери». Сколько  пропавших  без  вести  скрыто  среди  62  единиц  небоевых  потерь  автору  на  данный  момент  неизвестно, однако  очевидно, что  число  их  немалое  и  ещё  больше  склоняет  соотношение  потерь  в  пользу  советских  ВВС.   

 В то же время следует признать, что немецкие транспортные операции были достаточно эффективны. Ju-52  и Не-111 в любую погоду летали  в район  кольца, стараясь  обеспечить  немецкие  войска  всем  необходимым. Советские  истребители, конечно, несколько  уменьшили  количество  грузов, дошедших до окружённых. Однако немецкая  транспортная  авиация  смогла  обеспечить  немецким  войскам  необходимый  минимум  боеприпасов  для  стойкой  обороны на протяжении  16  суток  февраля  1944  г.  и  попытки  прорыва  в  ночь  с  17  на 18  февраля. Еще  одним  ее  достижением  является  эвакуация  из  кольца  3-х тысяч  немецких  военнослужащих. Разведывательные  вылеты  у  немцев, как  и с советской  стороны, осуществляли  все  роды  авиации. Одиночные  самолеты  Не-111, Ju-88, FW-189, Hs-126  осуществляли  ежедневные  разведывательные  полёты  днем  на  высотах  до  5000  м, или  800-2500  м  ночью. Главными  объектами  разведки  были  поле  боя, ближние  армейские  тылы  и  коммуникации. Причем  практически  любой пролёт  разведчика  сопровождался  бомбардировкой  отдельных  целей. Однако  в  общем  и  немецкая  авиация  в  феврале  не  смогла  существенно помочь своим войскам.

Заметно активизировались немцы  уже  после  окончания  Корсунь-Шевченковской  операции – с  25.02. Советские  пилоты  и  командование    считали  успешными  боевые  действия  на  участках  1-го  и  2-го  Украинских  фронтов. В  ознаменование  этих  успехов  несколько  авиационных  частей  были  преобразованы  в  гвардейские. Ещё  5.02.1944  приказом  Ставки  Верховного  Главнокомандования  292-ая ШАД  стала 8-й  гвардейской ШАД, а  292-ая ШАД – 9-й  гвардейской, 203-я ИАД – 12-й  гвардейской ИАД. Таким  образом   все  дивизии  1-го  штурмового  авиакорпуса  генерала  Рязанова  стали  гвардией. Соответственно  и  корпус  был  переименован  в 1-й Гвард.ШАК. Аналогично  после  преобразования  293-й  БАД  1-го БАК  в  8-ю  гвард. БАД  и  сам  корпус  генерала  Полбина  стал  2-м гвардейским. В  составе  2-й ВА  10-й гвардейской  стала  бывшая  291-ая  ШАД. Много  пилотов, технических  специалистов  и  авиационных  командиров  получили  правительственные  награды. Эта  ситуация  породила  у  значительной  части  советских  пилотов  самоуспокоенность  и  самоуверенность. Вдобавок  естественным  было  их  желание  несколько  расслабиться  после   недавних  напряженных  боев. Поэтому  они  оказались  неготовы  к  тактическому  сюрпризу, который  приготовила  для  них  ІІІ/JG 52. С  25.02, пользуясь  улучшением  погоды  немецкие  истребители  перешли  к  непрерывному  патрулированию  до  10-12  Me-109 в  районе  Федосеевка--Компаниевка--Інгуло-Каменка. При  этом  высота  патрулирования  была  увеличена, атаки  советских  разведчиков  и  истребителей  осуществлялись  неожиданно, со  стороны  солнца. Одновременно  группы  до  8-10  немецких  истребителей  блокировали  советские  аэродромы, также действуя  с  высот  до  6000  м. Группы  были составными – из ведущих ассов. В бой, как говориться, «пошли старики» 52-й  эскадры – капитан  Г.Ралль, оберлейтенант  В.Крупински, лейтенант Э.Хартманн, лейтенант  Ф.Облезер, фельдфебель  Г. Бачник.

 26.02  две  группы  советских  истребителей  7-го ИАК  вылетели  на  сопровождение  самолётов-корректировщиков  артиллерийского  огня  в  район  Федоровки. 4  "аэрокобры”  438-го  ИАП  205-й ИАД, ведомые  старшим  лейтенантом  Рыбаковым  осуществляли  непосредственное  прикрытие   корректировщиков. Вместе  с  четверкой  в  районе  находилась  пара  "свободных  охотников”  капитана  А.Л.Кожевникова.  Погода  была  ясной, видимость  достигала  6-8  км. В  районе  патрулирования  Рыбаков  допустил  ошибку – он разделил  группу  попарно  и  рассредоточил ее. В  результате  пары  потеряли  между  собою  зрительную  связь.  После  15  минут  патрулирования    пара  Рыбакова  была  неожиданно  атакована  сзади  сверху  двумя  Ме-109. Старший  лейтенант  Рыбаков  допустил  новую  ошибку, развернувшись  прямо  под  трассу  огня немецкой  пары  и  был  сбит.  Ведомый  , оставшись  один, вышел  из  боя  и  ушел  на  свой  аэродром. Одновременно(?) немецкие  истребители атаковали  и  пару  "аэрокобр”  старшего  лейтенанта  Зинченко. С  первого  же  захода  они  подожгли  самолет  ведомого – лейтенанта  Мамина --, который   выбросился  с парашютом. Зинченко  не  заметил  потери  ведомого  и  начал  искать  его, утратив  бдительность. В  результате  сам  был  сбит и  ранен, выпрыгнул  с  парашютом  и  разбился  при  падении (предположительно автор всех побед—Эрих Хартманн). Неудачной  были  действия  и  пары  "охотников”. Они  столкнулись  с  парой  немецких  истребителей (предположительно—пара Крупински). В  ходе  воздушного  боя  немецкие  истребители  повредили  самолет  ведомого – младшего  лейтенанта   Матузко. Несколько часов спустя 8 Р-39  этого  же  полка, ведомые  старшим  лейтенантом  Медведевым  выполняла  аналогичную  задачу  в этом  же  районе. 4 "кобры”, ведомые  Медведевым  непосредственно  сопровождала  корректировщик, «четверка»  под  командой  старшего  лейтенанта  Семыкина  составляла  группу  прикрытия  и  находилась на  300-400  м выше    основной  группы. В  районе  патрулирования  четверка  Семыкина  была  неожиданно  атакована  четверкой  Ме-109(две пары, ведущие – Ралль и Бачник). На  "аерокобре”  младшего  лейтенанта  Водолажского были  перебиты  тяги  управления(Бачник). Пилоту  пришлось  выпрыгнуть  с  парашютом. Вторым  заходом  пара «стодевятых»  атаковали  самолет  лейтенанта  Кострикова. Лейтенант  Олейников  отбил  атаку, но  был  атакован  второй  парой  "мессеров”. На самолете  Олейникова  также  было  выведено  из  строя  управления  и  пробит  маслобак. Самолет  вошел  в  штопор и  Олейникову  пришлось  спасаться на  парашюте(Ралль). Остальные  советские  самолеты, отбивая  атаки  немецких  истребителей, продолжали  выполнять  задачу  и  отстояли  корректировщик. На  помощь  истребителям  205-й ИАД  командование  направило  6  Р-39  69-го  ГИАП  304-й ИАД  под  командованием  старшего  лейтенанта Беляєва. Но  группа задержалась  с  вылетом, полет  к  цели  выполнялся  шестеркой  на  малой скорости  с  медленным  набором  высоты. Этим  воспользовались  6  FW-190(предположительно II/JG54, кто конкретно—неизвестно, или наши перепутали и это были на самом деле Ме-109 52-й эскадры), которые  дежурили над аэродромом. Они  внезапно  атаковали  советские  самолеты  со  стороны  солнца. С  первой  же  атаки  немцы  подбили  самолет  командира  группы, который  вынужден  был  выйти  из  боя  под  прикрытием  ведомого. Другие  4 "кобры”  завязали  воздушный  бой  с  "фокке-вульфами”. "Фоккеры”  имели  перевес  в  высоте  и  численности. Уже  следующей  атакой  немецкие  истребители  подбили  самолет  младшего  лейтенанта  Васильева, который  пошел на вынужденную  посадку. Прикрывая  Васильева, лейтенант  Шикунов  сбил  FW-190. Одновременно  еще  одна  пара  "фокке-вульфов”  повредила  самолет  Шикунова. Капитан  Чиж,  отсекая  немецких  истребителей  от  Шикунова,   сбил  один  из  них. Таким  образом  лишь  за один  день 7-й ИАК  потерял  6  самолетов  сбитыми  и  2  -- тяжело  поврежденными. Немецкие  истребители  еще  раз  продемонстрировали  свои  тактические  способности  и  напомнили  советским  пилотам, что  даже  в  периоды  затишья  нельзя  терять  осмотрительности. На следующий день  советские  истребители  усилили  бдительность, но  немецким  блокировщикам  удалось сбить  над  кировоградским  аэродромом  еще  одну  "аерокобру”. А  в  19.00, в  сумерках, аэродром  впервые  за  последние  2  месяца  был  атакован  немецкими  бомбардировщиками. Перед  бомбовым  ударом  над  аэродромом  пролетели 6  FW-190, которые  должны были разведать  ситуацию  над  аэродромом  и  в  случае  необходимости  расчистить  воздушное  пространство. Через  несколько  минут 20  Не-111  без  истребительного  прикрытия   бомбардировали  аэродром, уничтожив  4  советских  самолета.   На  следующий день  погда  ухудшилась, лишив немецких ассов преимущества в высоте. Советские  истребители  получили  возможность  прийти  в  себя  после  неожиданного  поражения, а  508-й  и  9-й  ИАП  отбыли  за  новыми  самолетами. Немецкие пилоты вновь почувствовали себя «на коне». Только  за  26.02  пилоты  52-й  эскадры  записали на  боевой  счёт  17  советских  самолётов. Впереди  вновь  оказался  Эрих  Хартманн – 12  «Аэрокобр». Вторым  по  количеству  побед  стал  майор  Г.Ралль – ему  засчитали  Ил-2  и  Р-39 ( хотя  на  самом  деле  корректировщик  не  был  сбит) .  Пе-2  записали  на  счёт  лейтенанту  Облезеру  из  8/JG 52, и  ещё  одну  «Аэрокобру» – фельфебелю  Бачнику. 

Следует сказать однако, что ни той, ни другой стороне этот урок не пошёл впрок. Советские пилоты расценили этот бой просто как досадную случайность. Поэтому, когда 30-31.05.1944 немецкие пилоты в районе Ясс вернулись к подобной тактике, пилоты 5-й ВА опять оказались неготовыми и понесли тяжёлые потери. Немцы же лишний раз подтвердили самим себе своё преимущество над противником и на этом успокоились. Однако для советских ВВС потеря даже 8 самолётов не играла существенной роли. Они уже превосходили противника численно и мало чем уступали ему качественно. Поэтому даже самый успешный для пилотов Люфтваффе бой  не мог компенсировать проигранного сражения. Для того чтобы реально противостоять их растущей силе немецкие пилоты должны были бы действовать более настойчиво и самоотверженно, а не относиться к войне как к спортивному состязанию с противником, главной ставкой в котором являются боевые счета, награды и очередные воинские звания.